Хочу, достопочтенный друг,
Поведать, что такое пук.
Конечно, вряд ли кто о том
Тебе расскажет и потом!
А я, горячий на язык,
По правде говорить привык.
Так вот. Перденье - благо всем.
Нельзя не пукая совсем!
И зверь любой величины,
И люди газовать должны.
То слабый пшшш ласкает слух,
То грозный бррр захватит дух.
То невдомёк для наших глаз
С протяжным ууу выходит газ!
А часто, как с фабричных дыр,
Летит и ууу, и пшшш и бррр!
Причём неважен в тот момент -
Ты дворник или президент,
Смердящий дед или дитя,
Кряхтя перди и не кряхтя.
Бздани и стоя, и в езде,
На суше, в воздухе, в воде,
В любом углу любой страны
Мы каждый день пердеть должны,
В лесу ли, в поле находясь,
Так по природе народясь.
Иначе точно ждёт кошмар,
Возможно, превратившись в шар,
До первой ёлки долетя,
Взорваться, пукать не хотя.
Чем дольше сдержан будет пук,
Тем больше вони жди вокруг!
Те, кто сдержался, - в дураках,
Их мучат колики в кишках!
Поскольку мы живём в борьбе,
Таим оружие в себе.
Врага способна отпугнуть
Твоя химическая суть!
В твоём нутре - и автомат,
И даже пушечный заряд!
Ты можешь подлым шептуном
Перевернуть носы вверх дном!
А можешь не перевернуть,
Когда газуешь по чуть-чуть.
Отдельной темой - запах тут.
Бывает: пшик - и всем капут.
Такая газовая смердь,
Что плавится земная твердь
И хочется пожить в глуши,
Не веря в чистоту души.
Наутро многих валит с ног,
Под вечер съеденный чеснок!
Творог, черешня и бобы -
Огнеопасны для избы!
Кошмар - от яблочных культур,
Они воздушны чересчур,
Но зачастую запах тот
Не доставляет нам хлопот:
Вонюч не каждый божий пук,
Взлетевший к носу мимо рук.
Порой в толпе не стыдно, коль
И запаха, и звука - ноль.
Теперь по цифрам бы пройтись,
Без них и тут не обойтись.
Известен факт - любой из нас -
Газует в день пятнадцать раз!
Пол-литра вони - без труда
Даёт кишечная среда!
И всё одно, чьей веры ты,
Какой земли, какой версты,
Какого ты материка,
Ты чёрный или жёлт слегка,
Ты - жив, ты можешь быть любым -
Зелёным, красным, голубым,
Нас всех, буддистов, христиан,
Католиков и мусульман,
Как некий знак от высших сил,
Обычный пук объединил!
Любой живущий организм
Хранит пердящий механизм.
И сотни тысяч лет до нас
Наш предок, щуря рыбий глаз,
Давал свободу на ура
Тому, кто рвался из нутра.
Мы пуком связаны в веках,
Что ярким солнцем в облаках!
Сэр Пук подвластен мужикам,
Но обуял и милых дам:
Бывает, дева так бзданёт,
Что кавалер домой уйдёт!
Что толку руки в небо несть?
Не надо много спаржи есть!
Однако, кавалер не прав –
На пуки вовсе нет управ!
Ну, пусть потерпишь ты чуток,
Тебе – пустяк, но телу – шок!
Природой нам дано пердеть,
Уж коль дано – обязан бздеть!
Живёшь, не пукая? Ты лжёшь!
Ты бздишь, а значит, ты живёшь!
А если нет - покойся, друг.
Покойным недоступен пук!
Хотя и тут возможен спор -
Есть куча мнений до сих пор,
Что бездуховная канва
Способна пукать поперва.
Но всяк трактату есть итог,
Мой вывод чист, мой вывод строг:
Перди, мой друг, перди всегда,
Не умирая от стыда,
Ведь немец, что ни говори,
Не сдерживает жар внутри!
И ты не сдерживай пожар,
Согрей теплом холодный шар!
Неважно - взрыв ли, трескотня,
Пусть юбка в клочья от огня,
Перди до дырки в паре брюк.
Храни, Господь, священный пук!
Жизнь драгоценна Знаю - виденью этому однажды конец придет.
На веки мои тяжелые последний сон упадет.
А ночь, как всегда, наступит, и в ярких лучах сиять
В проснувшуюся вселенную утро придет опять.
Жизни игра продолжится, шумная, как всегда,
Под каждую крышу явится радость или беда.
Сегодня с такими мыслями гляжу я на мир земной,
Жадное любопытство сегодня владеет мной.
Нигде ничего ничтожного не видят глаза мои,
Кажется мне бесценною каждая пядь земли.
Сердцу любые малости дороги и нужны,
Душе - бесполезной самой - нет все равно цены!
Мне нужно все , что имел я , и все , чего не имел,
И что отвергал когда-то, что видеть я не умел.
Рабиндрат Тагор _________________ Не в силах жить я коллективно:
по воле тягостного рока
мне с идиотами — противно,
а среди умных — одиноко.
Я не сильная, это такой маскарад…
Чтоб меня не жалели в слезливых порывах.
Я могу пережить тяжесть разных утрат
Без каких-то заметных психических срывов.
Я не сильная. Просто просить не люблю.
И вымаливать счастья на паперти чувства…
Я мольбы о любви не ношу к алтарю,
И борюсь в одиночку с отчаянной грустью.
Я не сильная. Просто сейчас не до слез.
Я себе запретила бессмысленно плакать…
Ведь смешно ожидать облегченья всерьез,
Разводя на душе беспрерывную слякоть…
Я не сильная. Просто привыкла сама.
Добиваться, решать, разбираться в вершинах…
Я не верю в какие-то полутона…
Не мечтаю о прошлом на старых руинах..
Не надеюсь на помощь светил и людей,
Не твержу, что мне радостей выпало мало…
Не страдаю отсутствием сил и идей.
Я не сильная. Просто быть слабой устала…
Злата Литвинова _________________ Не в силах жить я коллективно:
по воле тягостного рока
мне с идиотами — противно,
а среди умных — одиноко.
"Скажи мне, прошу, скажи мне,
Немножко тепла и ясности,
Чтоб стихли холодные ливни,
А мир засиял вновь радостью,
Взметнулась чтоб высь синевою,
И солнышко вновь сквозь тучи,
Сквозь дым над опавшей листвою
Надеждой на самой лучшее.
Чтоб не было невозможностей,
Пусть верится в вероятности,
Согрелись чтоб душ холодности
От нежности и благодарности.
Дышалось чтоб не потерями,
Не страхом, не осторожностью,
А чуткостью и доверием,
И к счастью предрасположенностью.
Когда закрываются двери,
Ориентиры теряешь... "
" Жизнь хороша, поверь мне,
Жить - хорошо! Ты знаешь!" _________________ Не в силах жить я коллективно:
по воле тягостного рока
мне с идиотами — противно,
а среди умных — одиноко.
"Покуда живешь, поневоле в бессмертие веришь.
А жизнь оборвется — и мир не заметит, потери.
Не вздрогнет луна, не осыпятся
звезды с небес…
Единый листок упадет, но останется лес.
В младенчестве сам себе
кажешься пупом вселенной,
Венцом и зерцалом, вершиной
людских поколений,
Единственным «Я», для
которого мир сотворен:
Случится исчезнуть — тотчас же исчезнет и он.
Но вот впереди распахнутся
последние двери,
Погаснет сознанье — и мир не заметит потери.
Ты ревностью бредишь, ты шепчешь заветное имя,
На свадьбе чужой веселишься
с гостями чужими,
Ты занят делами, ты грезишь о чем-то желанном,
О завтрашнем дне
рассуждаешь, как будто о данном,
Как будто вся вечность лежит
у тебя впереди…
А сердце вдруг — раз! — и споткнулось в груди.
Кому то за звездами, там, за последним пределом,
Мгновения жизни твоей
исчислять надоело,
И все, под ногой пустота, и окончен разбег,
И нет человека, — а точно ли был человек?
И нет ни мечты, ни надежд, ни любовного бреда,
Одно Поражение стерло былые
победы.
Ты думал: вот вот полечу,
только крылья оперил!
А крылья сломались — и мир не заметил потери." _________________ Не в силах жить я коллективно:
по воле тягостного рока
мне с идиотами — противно,
а среди умных — одиноко.
Я пишу тебе это письмо, прощаясь...
Потому что — старею. Земля, вращаясь,
сохранит мне улыбку. Но вряд ли — боле.
Преумножив боль, я останусь с болью
и с улыбкой. Это, пожалуй, средство
дожидаться смерть, не впадая в детство,
не впадая в юность... Река седая
только в мертвое море тоски впадает.
Все сломалось, как спичка, не вспыхнув рыжим
огоньком. И попытка к тебе быть ближе
обернется такой несусветной далью,
что пытаться не стоит. Дожди рыдали
две недели. Теперь за окном прохладно,
но не сыро. Стихи мои пусть нескладны,
но к тебе... Скоро строчки замрут в конверте,
словно заперли души в тела до смерти.
Я заранее знаю, какая строчка
станет в этой поэме последней. Точка
или, скажем точнее, финал не близок,
но уже очевиден. И некий призрак
адресата узнается сам собою
по последнему слову. Игра с судьбою,
как известно, обычно выходит боком.
Но я должен сказать тебе это... С Богом!
Я живу теперь там, где песок и сосны.
Так велели врачи. Лишь одно несносно —
тусклым утром глазам не хватает света.
Ничего не попишешь. Скатилось лето
горизонту за шиворот. И в придачу
первый снег не спешит на аллеях дачных
танцевать белый вальс. В остальном — терпимо.
Только вот, если кто-то проходит мимо
дома старого, где я сегодня спрятан,
точно знаю — не ты... Растворятся пятна
желтых кленов на сером холсте пейзажа.
Я прощаюсь с тобой, не изведав даже
вкуса встречи... Меня уже не пугает,
что на встречу заре не спешит другая,
не пугает, что лето как в Лету канет.
Остается прохлада воды в стакане
на забытой веранде, да яблок запах,
да закат, указующий нам на запад.
Очень хочется к морю. Теперь, наверно,
там штормит. Но хозяин одной таверны
еще помнит меня. И коль так случится,
что приеду туда — то смогу напиться
замечательным красным вином. Пейзажи
там все те же — причалы, пустые пляжи...
Все сезоны закрыты, и даже мертвый.
Засыпая, из глаз прогоняешь стертый
контур гор. Но присутствие гор, однако,
ощущаешь и в комнате. Как собака,
ищешь угол, где пахнет людьми. Тоскливо,
словно маятник, кашляет шум прилива.
Мой знакомый художник... Похоже, впрочем,
на начало новеллы. Однажды ночью
в мастерской его зябкой, забившись в угол,
я следил, как следы оставляет уголь
на листе. Паутина непрочных линий
задрожит чьей-то жизнью. И черный иней
крошки угольной долгие бросит тени
на песок и на всходы сухих растений.
Что бесцветно — рисуют семью цветами.
Я не знаю, к чему это я... Светает.
Никогда... Мой язык так бездарно беден,
чтоб тебе объяснить, как рассвет был бледен
ранним утром, когда надо мной кружились,
словно птицы, семь букв. И из них сложились
три дыхания, три пустоты, три слога —
никогда... И ведущая вдаль дорога
завершилась забором из досок тесных.
И надежда на то, что еще воскреснут
сны, в которых мы будем вдвоем с тобою,
вдруг разбилась, как бьется волна прибоя
о скалу. Никогда. Никогда. Послушай,
как вползает со звуками старость в душу,
как становится все до смешного просто,
как кончается жизнь, словно горстка проса
между пальцев скользнет и исчезнет, словно
ластик надпись стирает. И это слово
повторял я прилежно, до самой ночи,
повторял как молитву, как "Аве, Отче!",
повторял как актер учит роль к премьере.
Никогда. Никогда. Никогда... Поверь мне,
что все дело лишь в этом. И, скуки ради,
напиши "никогда" на полях тетради.
Не играй больше в эту игру со мною.
Не шути, что ты станешь моей женою
через пять лет и зим. Я не верю в игры.
Всякий раз, когда вижу я елок иглы
на снегу — мне не весело. Это признак
окончания игр. И спастись капризом,
словно в детстве, уже не удастся ныне.
Я скорей отыщу водопой в пустыне,
чем в толпе многолюдной отмечу взглядом
тех, кто будет со мною однажды рядом.
Ты устанешь считать до пяти, устанешь.
Ты невестой моей никогда не станешь.
Ни в какой из гостиниц, устав от бега,
мы с тобою не будем искать ночлега.
Как известно, добра от беды не ищут...
Я простился со всеми, кто грел мне пищу,
кто ночами смотрел мои сны со мною,
кто ночами не спал и делил с луною
свет лиловый ее. Я давно простился
даже с теми, кто мне никогда не снился,
даже с тем одиноким ночным прохожим...
Я простился со всеми... С тобою тоже.
Я тебя разлюблю. Это ясно. Точка.
Невозможно любить мне цветок восточный,
потому что я северным ветром ласкан,
потому что другие мне пели сказки
в моем детстве... Прощай! Оставайся где-то,
где короче зима и длиннее лето,
где ветра над домами людей не спорят,
где живет за окном твоей спальни море,
где когда-нибудь ночью кромешной, пряной,
юный мальчик твоей наготою пьяный
неумело раскроет тебе секреты
первой ласки... Прощай! Оставайся где-то,
где не будет меня с моей вечной грустью.
Вот и все. Не грусти. Поболит-отпустит. _________________ Не в силах жить я коллективно:
по воле тягостного рока
мне с идиотами — противно,
а среди умных — одиноко.
И третье дано, да и даже четвёртое.
Поверьте, что жизнь – существо не упёртое,
А просто к ней нужен особый подход,
И я занимаюсь который уж год
Её заморочками, снами, привычками,
Ключи иногда заменяю отмычкам,
Пытаясь проникнуть в её тайники,
Постичь её пламя, её сквозняки,
Найти всё, что было когда-то потеряно,
Чтоб вновь убедиться, что шансов немерено.
2013 _________________ Не в силах жить я коллективно:
по воле тягостного рока
мне с идиотами — противно,
а среди умных — одиноко.
Редкие люди – подарки судьбы
В горе спасают, а радостью делятся.
На островках щедрой их теплоты
Светлое, вечное, нежное селится.
Редкие люди – душою не мраморны,
Серой обыденности у них нет.
Радужны грёзы, а мысли не траурны,
С ними без солнца любой обогреет.
Редкие люди – в них щедрость без меры
И гармоничен наряд доброты.
Сердце прощает и искренне верит.
Редкие люди, Вы очень нужны! _________________ Не в силах жить я коллективно:
по воле тягостного рока
мне с идиотами — противно,
а среди умных — одиноко.
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
Информация, представленная на данном форуме,
предназначена исключительно для образовательных целей,
не должна использоваться для
самостоятельной диагностики и лечения, и не может служить заменой очной консультации врача.
Администрация сайта не несёт ответственности за результаты, полученные в ходе самолечения с
использованием материалов форума.
Перепечатка информационных материалов форума разрешается при условии размещения
активной ссылки на оригинальный материал.
(c) 2008 blizzard.
Все права защищены и охраняются законом.
FAQ
Поиск
Пользователи
Группы
Регистрация
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
